Утверждать, что Турция не принесла извинений, в корне неверно. Принесла — публично, несколько раз и в разных формах.
1. Во дворе больницы Хаттайя гроб с телом Олега Пешкова встречают российские офицеры и турецкие солдаты, чтобы сопроводить его на аэродром.
2. Турецкие военные занесли гроб, обернутый российским флагом, в самолет, который направился в Анкару. В полете погибшего русского офицера сопровождали военный атташе российской дипмиссии и почетный караул.
3. На летном поле в столице Турции гроб встретили посол России в Анкаре Андрей Карлов и сотрудники посольства.
4. Почетный караул президентской гвардии Эрдогана занес в здание аэродрома на руках гроб с телом Олега Пешкова.
5. После церемонии почетный караул вновь поднял гроб на руки и понес его к российскому военно-транспортному самолету. Турция направила Олегу Пешкову венок.
6. Гроб с телом погибшего пилота направляется к самолету.
7. Турецкие военные занесли гроб в салон российского военно-транспортного самолета и отдали Олегу Пешкову почести в соответствии с международным протоколом.
Верно другое: извинения не были приняты.
Почему же?
Я готов согласиться с Алексеем Кунгуровым, который вчера со знанием дела и, как всегда, несколько эмоционально доказал, что вина России в инциденте есть. Возможно, наш самолет действительно пересек турецкую границу. Возможно, мы сделали это не в первый раз.
Имели ли турки право сбивать бомбардировщик, который залетел на их территорию? Разумеется. Если готовы к разрыву всех отношений (возможно, и дипломатических тоже). Или даже к войне. Во всех остальных случаях такие инциденты заканчиваются возмущением одной стороны и извинениями — другой.
Причем, каждый раз. И после десяти предупреждений, и после сотни. Максимум, что может позволить себе сторона, не собирающаяся воевать со страной-нарушителем, — пустить предупредительную ракету.
То есть, извиняться должен был Владимир Путин перед своим раздраженным торгово-экономическим и отчасти даже политическим партнером — Реджепом Тайипом Эрдоганом. Извиняться искренне и многословно.
Их отношения, сложившиеся за много лет, позволяли обсуждать практически любые темы. «Любые вопросы, любые проблемы, любые противоречия, которых мы даже и не видели, можно было решить совершенно другим способом. Более того, мы были готовы сотрудничать с Турцией по самым чувствительным для нее вопросам и готовы были пойти так далеко, как их союзники не желали делать», — сказал Владимир Путин в своем послании Федеральному собранию.
Однако турецкий президент почему-то не воспользовался этой уникальной возможностью. Он предпочел добиваться встречи со своим российским коллегой не до трагедии, что было бы объяснимо, а после, когда уже ничего нельзя изменить. Ибо нельзя воскресить Олега Пешкова и Александра Позынича.
Разрыв отношений с администрацией Реджепа Тайипа Эрдогана продемонстрировал миру, что Россия никому не простит убийство своих военных. Тем более, такое безжалостное и немотивированное. Ведь ни один наш военный самолет никогда, ни при одном нарушении границы не угрожал Турции. А это единственная причина, при которой сбиваются чужие военные самолеты.
О том, что угрозы не было, хорошо известно всем. И самим туркам, конечно. Именно поэтому турецкий президент всячески старался загладить свою вину.
Реджеп Тайип Эрдоган слишком поздно понял, что убийцам российских офицеров прощения нет и не будет.
[свернуть]